Лиана Рыбакова до конца 2023 года работала в библиотеке одной из брестских гимназий. Она застала большую «министерскую» проверку, во время которой чиновники искали «опасную литературу». По словам специалистки, похожие истории случались и в других школах. «У нас был чат библиотекарей, и многие коллеги писали, что у них происходило то же самое», — говорит женщина. Как выглядели такие проверки и куда шли «неправильные» книги, Лиана рассказала «Зеркалу».
Сейчас на сайте BYSOL открыт сбор средств для семьи Лианы Рыбаковой. Женщине и ее близким нужна денежная помощь для аренды жилья, покупки лекарств, еды и одежды.
«Они пришли и сразу спросили про исторические книги»
У Лианы Рыбаковой инвалидность третьей группы, ей 48 лет, у нее трое детей. Женщина жила в Бресте и работала в детском отделе одной из публичных библиотек города, а ее муж — в организациях ЖКХ. В августе 2020 года супруги участвовали в акциях протеста против насилия силовиков и результатов президентских выборов. Из-за этого Лиана была вынуждена уволиться с работы.
Но в 2021 году ей удалось найти место в библиотеке одной из гимназий Бреста. Женщина говорит, что прямо перед этим весь библиотечный фонд проверили, к его содержанию вопросов не было.
— Обычно во время таких мероприятий сверяется наличие литературы в библиотечных фондах и инвентарных книгах, — объясняет Лиана. — Содержание книг проверяющих не интересовало, это была механическая сверка фонда библиотеки.
Но после начала войны в Украине в гимназию пришла «страшная министерская проверка».
— Гимназия должна была получить аккредитацию, поэтому проверка была очень важной, ее боялись, к ней готовились все, — рассказывает Лиана.
Больше всего проверяющих интересовали кабинеты истории и библиотека. Особенно полки с исторической учебно-методической и художественной литературой.
— Они пришли и сразу спросили про исторические книги, показывали мне на своих смартфонах фото с учебниками, на обложках которых были «Пагоня» или бело-красно-белый флаг, — вспоминает библиотекарь. — Проверяющие бросились к исторической полке, стали все перерывать, выкапывать. Нашли там несколько подобных книг и сказали, что их надо списать просто немедленно, чтобы этого в библиотеке не было. Директор посмотрела на меня такими страшными глазами, как будто это я принесла и поставила эти книги. Но они попали в библиотеку легально, от государства в прежние годы. Директор кричала: «Как вы могли? Почему у вас до сих пор находятся эти книги? Их надо немедленно списать! Это даже не обсуждается. Если что-то не нравится, то увольняйтесь».
По словам Лианы, под опалу попали учебники по истории Беларуси разных лет выпуска: от напечатанных еще в 1990-е годы книг с бело-красно-белым флагом на обложке до изданий последних лет.
— Вся литература, которая есть в библиотеке, перечислена в толстых инвентарных книгах, и когда что-то списывается, то это вычеркивают из списка и помечают число, — говорит собеседница. — Мне сказали эти книги списать не просто сегодняшним числом, а как будто бы это случилось два месяца назад. Даже в отделе образования, где заверяются акты о списании, удивились этому.
Не знали в отделе образования о том, какие именно книги могут нести угрозу. После проверки Лиана Рыбакова и ее коллеги из других брестских школ и гимназий обратились к методисту с просьбой предоставить список нежелательной литературы.
— Методист сначала очень долго удивлялась и не давала ответа, а потом сбросила на электронную почту огромный список из 500−600 книг, признанных экстремистскими в судебном порядке, — рассказывает Лиана. — В этом списке были какие-то одиозные издания типа «Русский Донбасс», что-то про фашизм, но всех этих книг не было в моей библиотеке. А тех, от которых меня заставили избавиться, не было в списке. Когда я сказала об этом методисту, она опять сильно удивилась и ответила, что я должна была потребовать от проверяющих оснований, по которым они заставляют убрать книги. Но те же мне просто ткнули под нос смартфон с фотографией и ничего не объясняли.
«Было чувство, что у директора начинается истерика»
Если процесс выявления неугодных книг в библиотеке Лиана могла хотя бы наблюдать, то учителя истории этой гимназии оказались в еще худшем положении. По словам библиотекаря, эти кабинеты обследовали на предмет «подрывной литературы» даже без присутствия педагогов.
— Когда историки пришли в свои кабинеты, то обнаружили, что там уже до них было все вынесено, остались голые стены и полки. Куда — неизвестно, — говорит Лиана.
Неугодные книги из библиотеки женщина отнесла в кабинет директора. Что с ними случилось дальше, она не знает.
— Обычно после того, как книги списаны и это проведено соответствующими актами, их связывают в стопочку и отдают в макулатуру, вес фиксируется и записывается на общий баланс школы, — объясняет библиотекарь. — Это непрекращающееся соревнование — от каждой школы требуется сдача макулатуры, которую дети приносят из дома, а учителя выгребают из своих кабинетов.
Как со списанными «подрывными» изданиями поступила директор гимназии, Лиана Рыбакова не знает. Спросить ее об этом она не решилась.
— У меня было чувство, что у директора начинается истерика, что она теряет над собой контроль, — признается женщина. — Но я до сих пор не понимаю, почему это такое страшное преступление. Как будто бомбу в школе нашли, а не книги. Я чувствовала отчаяние от того, что я бюджетник, завишу от этого директора, она может уволить меня мановением своей руки. Причем уволить так, что больше никуда не возьмут. Тебе говорят делать какой-то абсурд. А ты должен, как дурачок, делать его, чтобы люди не знали истории, правды, не знали ничего, чтобы ходили с промытыми мозгами. Это просто ужас.
Вместо списанных «опасных» книг в библиотеку поступали свежие издания. Библиотекарь вспоминает, как на них реагировали учителя гимназии:
— Перед тем как я уволилась, нам прислали новый учебник, который назывался «Геноцид беларусского народа в годы Великой отечественной войны». Знаете, когда даже сами учителя его смотрели, я не могу вам передать, какие недовольные лица у них были. То есть они понимают, насколько перевернута информация в этом учебнике.
В библиотеке брестской гимназии женщина проработала до конца 2023 года. В первый день 2024-го она вместе с мужем и тремя детьми уехала в Польшу.
— Я даже не предупреждала об этом директора, — признается Лиана. — Просто оставила ключ от библиотеки перед дверью, а уже из Варшавы позвонила и сказала, что больше не приду в гимназию.
Работать в беларусской системе образования и оставаться собой — непростая миссия. А тем, кто эту систему покинул, приходится заново строить жизнь. Множеству таких беларусов помогают люди, неравнодушные к их историям. Мы благодарим каждого, кто не остается в стороне!
Однако «Зеркалу» тоже нужна ваша помощь. Финансовая поддержка читателей позволит нам создавать такие материалы, как этот, и помогать другим людям, которым это необходимо.
Помогите «Зеркалу» продолжить работу
Если вы находитесь не в Беларуси, станьте патроном «Зеркала» — журналистского проекта, которому вы помогаете оставаться профессиональным и независимым. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Всё о безопасности и ответы на другие вопросы вы можете узнать по ссылке.
